promultivarki.ru

Есть распространенное мнение, что у каждого клиента свой психолог. И я его подтверждаю. У меня далеко не со всеми получается найти созвучие, необходимое для доверительного контакта, когда человек рискует, иногда впервые в жизни, начать говорить о себе и своих чувствах, как есть, ничего не приукрашивая. Это — одно из главных условий успешной терапии.

Я никогда не планировала терапию, и даже когда решилась, до упора верила, что «практически здорова» и обойдусь парочкой консультаций…

И я не буду…

Другие тексты на схожие темы:

2. Любить и принимать себя. До терапии мне лично было в принципе непонятно, о чем это вообще… О какой такой неведомой любви к себе могла идти речь, когда голова моя до отказа была забита обязательствами, требованиями, представлениями, недостижимыми идеалами, которым во что бы то ни стало «надо» соответствовать? А еще бесконечным разочарованием, по поводу того, что ты вечно недостаточно хорош, а значит «никакой любви не заслуживаешь».

Но в терапии это невозможно.

Анна К.

Хорошая терапия, возможная при поддержке грамотного специалиста и наличии у самого человека желания выйти за рамки собственных представлений, дает ему уникальный шанс не увязнуть в этих своих страданиях, а благодаря этому разочарованию, освоить два (как минимум) очень ценных навыка:

1. Отделять свои чувства и переживания от реальных людей. Смотреть на мир без призмы ожиданий и грез. Просто смотреть и наслаждаться тем, что есть. Учиться видеть человека рядом таким, какой он и есть, а не таким, каким его видеть хочется. Со временем это зрелище оказывается настолько более интересным прежних ограниченных представлений, что смотреть иначе становится уже просто скучным.

В психотерапии очень много любви…

Однако, одним из своих глобальных открытий я, все-таки поделюсь, потому что, как мне кажется, оно не столько про мои личные ощущения, сколько про саму суть терапии.

Для меня это пока далеко не постоянное состояние. Но я к нему и не стремлюсь. Я кажется, больше вообще толком ни к чему не стремлюсь, просто сижу и неторопливо распутываю эти свои узелки. И честно говоря, не припомню, когда мне еще было так хорошо самой с собой».

Мне все еще это нелегко дается. Я все еще время от времени проваливаюсь в свое невротичное болото самобичевания, тревоги и жалости. Но вкус собственной ценности, самоуважения и любви к себе, который я ощутила в терапии, настолько приятнее и сильнее, чем все эти фантомные страдания, что залипаю я все реже и реже. А выгребать на поверхность и возвращаться к себе самой становится все легче.

И вот еще одна полезная штука, которой я научилась в терапии. То есть еще учусь с переменным успехом. Это такой исследовательский подход к жизни, вместо ожидания от нее счастья, любви, добра или еще чего-то… Оказалось, что самое кайфовое состояние для меня, это не когда «все хорошо» и мечты сбываются, а когда просто находишься в согласии с тем, что есть.

Сегодня в качестве исключения публикую текст не свой, а своей клиентки. С ее разрешения. Изначально публиковался на нашем форуме.

Вообще, мне кажется, вся терапия это такая извилисто-ухабистая дорога к себе самому, к дому, из которого, как оказывается, ты никогда никуда и не уходил. Просто в нем заблудился, и где-то заснул. И проспал так полжизни, видя сны, в которых чужие люди заполонили твой дом, чужой «ты» вел какую-то чужую жизнь, жил чужими мечтами, пока однажды кто-то не нашел тебя и не разбудил, и не показал тебе этот Твой дом, полный любви и покоя, который всегда с тобой, и никуда от тебя не денется, что бы тебе там опять ни приснилось…

И ты его за это порой тихо ненавидишь, и хочешь все бросить, и бросаешь, и возвращаешься, и снова бросаешь. И так до тех пор, пока не поймешь, что никакого другого выхода у тебя нет; все, что у тебя есть — это вот «ненавистное» настоящее; и пока ты его не примешь, так и будешь ходить по кругу и бесконечно страдать; пока ты не отбросишь все надежды на какую-то «другую» жизнь и иллюзии о «другом» себе, ты так и не начнешь по-настоящему жить и никогда не встретишься с собой.

Только не той любви, к которой мы все привыкли, а любви совершенно иного качества. Той любви, которая не про обладание, нужду и зависимость, а про принятие, свободу и отпускание.

Мне, если честно, кажется, что терапия (по крайней мере, более-менее успешная) без такой любви невозможна. Ну как, скажите мне, не любить человека, который возможно впервые в жизни тебя не осуждает, не критикует, не оценивает, не пытается втиснуть в какие-то рамки, не лечит, не исправляет? А просто слушает… и слышит, и принимает таким, какой ты есть.

П.С.Статьи пишутся. В ближайшие дни что-нибудь выложу.

Психолог — это якорь, который удерживает тебя в настоящем, пока ты этого не умеешь сам. Без него ты все время так и норовишь слиться то в прошлое, то в будущее, то в эйфорию и фантазии, то в тревогу и страдания… А он тебя из всего этого спокойно и безжалостно вылавливает и возвращает туда, где тебе меньше всего хочется быть — в настоящем.

Или как может не любить людей человек, который позволяет им быть настоящими? Который не отшатывается даже от их самых жутких ран и страданий, не отворачивается, не осуждает, не обесценивает, не дает советов, не учит жить, а просто находится рядом, слушает и разделяет твою боль… А потом берет за руку и терпеливо, не подталкивая и не подсказывая дорогу, выводит туда, где эта боль превращается в покой, где страдания теряют свой смысл, а вместо них появляется мудрость и силы все это пережить.

И это противоречие становится иногда источником огромного разочарования, обиды и боли, которые могут затянуть на дно привычных страданий, а могут наоборот вытолкнуть к огромным: радости, свободе, новому пониманию и видению себя и окружающих.

Это ни с чем не сравнимое переживание, на самом деле. Для меня жизнь становится прекрасна именно в эти моменты, когда я ощущаю это облегчение и согласие с происходящим. Снаружи при этом может твориться полный хаос и неразбериха, — это совсем неважно. Главное, — то чувство, когда тебя отпускает изнутри.

Я не страдаю от избытка еженедельных клиентов. Возможно, сказываются старания нагрузить каждого чем-то полезным уже с первой встречи. Никого подсаживать на терапию не пытаюсь. Поэтому многие возвращаются — так же, ради одной-двух встреч и пропадают до следующего раза. Но только долгосрочная терапия позволяет копнуть в такие глубины, куда за пару часов не добраться.

«Про терапию говорить сложно, потому что это такая интимная и хрупкая субстанция, которая излишнего внимания к себе не выносит. Это тонкий, глубокий и личный процесс, который состоит из множества больших и маленьких открытий, и связанных с ними переживаний, зачастую весьма болезненных, говорить о которых трудно, да и бесполезно, потому что они имеют огромное значение только для одного конкретного человека. А для других окажутся просто набором слов. И обесценить этот опыт простым непониманием, неловким, неосторожным прикосновением очень легко. Поэтому наверное, люди редко и неохотно им делятся.

С этого момента ты начинаешь учиться… быть якорем самому себе.

И единственное, о чем ты теперь немного жалеешь, — что тебя этот кто-то не разбудил раньше.

Оказалось, что в жизни может быть одинаково хорошо и комфортно, хоть в горе, хоть в радости, когда в душе покой и согласие. А покой появляется, когда удается нащупать невидимые узлы, созданные внутренним сопротивлением, осознать их и почувствовать, как они распускаются.

Любовь, возможно, не самое точное слово. Но другого, увы, нет… Да и переживания зачастую очень похожие. Поэтому, наверное, у многих в терапии нередко возникает вполне нормальный человеческий соблазн эту любовь присвоить: втиснуть происходящее в терапии в какую-нибудь форму привычных отношений: дружбу, близость. Так, чтобы стало понятно, надежно и «навсегда».

За год терапии я с грехом пополам научилась этот мусор из головы вычищать, перестала наконец слушать эти многочисленные внутренние голоса, которые якобы знают, «как лучше», и научилась различать свой собственный. И доверять ему. И принимать себя со всеми своими безумными желаниями, противоречивыми чувствами, несносными выходками, неправильными поступками… Принимать даже, когда все вокруг, включая самых близких, отворачиваются, и отмораживаются.

Осознание этого наполняет тихой радостью и миром с самим собой.